Молебное пение с чтением канона великомученику Феодору Тирону и освящение колива в Михаило-Архангельском храме с. Архангельское

7 марта 2025 года, в пятницу Седмицы 1-й Великого поста настоятель Михаило-Архангельского храма с. Архангельское протоиерей Евгений Коробков совершил молебное пение с чтением канона великомученику Феодору Тирону.

Богослужебные песнопения исполнил хор храма.

По окончании канона отец Евгений совершил чин освящения колива, а затем обратился к присутствующим с проповедью, в которой рассказал о святом мученике Феодоре Тироне:

Коливо — пророщенные зерна пшеницы с медом, украшенные фруктами, которое свящается в память святого мученика Феодора Тирона, явившегося в начале Великого поста 362 года во сне Константинопольскому архиепископу Евдоксию и предупредившего об осквернении еды на рынках идоложертвенной кровью.

Об этом чуде святого мученика Феодора Тирона мы вспоминаем каждый год, хотя прошло более 1600 лет с того дня, когда христиане Константинополя были спасены от замышляемого против их веры злодеяния. И освящение колива остается значимой составляющей этого праздника. Но насколько важен для нас это событие? Зачем так много традиций далеких веков перенесено в современную жизнь Церкви? Не обросла ли сверх меры всевозможными обрядами наша православная вера?

Событие значимое. Великий пост, время особого воздержания. И тут император Юлиан повелевает тайно окропить кровью жертвенных животных продукты на рынке, чтобы христиане осквернились, сами того не желая и не подозревая об этом.

Далее происходит чудо, особенно если вдуматься, посредством кого действовал Господь. Мученик Феодор Тирон явился, как известно, архиерею. Но архиерей этот был арианином – православного архиерея в городе не было. Причем Евдоксий был еще и человеком, мягко говоря, не очень благочестивой жизни. Профессор Болотов пишет о нём: «человек малопривлекательный, в своих проповедях доходивший до пошлости и балаганства, менявший свои убеждения, как не всякий другой».
Вот такому человеку является мученик только потому, что его, в силу положения, услышат многие.

Конечно, для Церкви это событие было значимо. Им было явлено промышление Божие – причем речь ведь шла не о пресечении какого-то серьезного и явного злодейства, а об изобличении подспудного, тайного и подленького замысла. И Господь даже его изобличил и показал, как Он заботится о христианах, не погнушавшись для этого откровенно недостойным человеком – и отсутствие достойных не стало помехой.