Паша (Параскева) Казанцева
(+21.11.1891)
блаженная, Христа ради юродивая

О жизни ее до юродства известно только то, что она была уроженка Бирская, по смерти матери осталась лет 20 девушкой и начала юродствовать. Ходила зиму и лето в одной рубашке и босая, ночевала в кучах навоза и за городом на пустырях, зимою часто находила себе ночлег где-нибудь в ометах сена или кладях хлеба, и Господь хранил ее невредимою от лютой стужи.

Она часто ходила в Бирский монастырь, но долго не заживалась, а заходила в келию какой-либо сестры и говорила какую-нибудь притчу, а то споет песню или что другое странное сделает, и убежит из монастыря. О ее прозорливости рассказывают очень много. Она видела будущее, как настоящее, и говорила о далеком будущем, так как о свершившимся. Например, едет раз мужик на мельницу, а Паша сидит у ворот. Увидела мужика и кричит: «Батюшки, лошадь-то, как хромает, ох мамоньки, упала лошадь-то, воз-то, на дороге остался!». Мужик посмотрел на лошадь. Лошадь бежит весело. «Ну, — думает, — что глупая Паша говорит зря вздор». Приехал на мельницу, смолол хлеб и едет обратно; вдруг лошадь стала спотыкаться, падать и совсем упала, пришлось мужику выпрячь лошадь и оставить воз на дороге а самому идти пешком до деревни за лошадью.

Или еще случай: раз сидит Паша в городе, у одного купца, под Пасху. Посмотрела в окошко и кричит: «Батюшки, свиньи-то как дерутся, ой, кровь-то, кровь, батюшки, убили, убили, потащили в больницу, беда-то, беда какая». Хозяева посмотрели в окно, никаких свиней нет, а Паша убежала. На другой день в Пасху у купца приказчики перепились пьяные, передрались и одного убили до смерти и увезли его в больницу. Тогда купец вспомнил слова юродивой.

Если предстояло кому умереть в монастыре, она бегала по двору и ложилась перед той келией, как покойница, потом вскочит, бывало, и убежит. Если кому из монастыря выйти замуж, она приходила в ту келию, пела песни и плясала, а сестру ту ругала неподобными словами и кровать тащила из келий. Однажды прибежала она в монастырь и кричит: «Кузьма едет, Кузьма едет! Овец-то, овец-то сколько настригли, а Анчутка-то ревет, ему горе, ха-ха-ха, ангелы-то, ангелы-то как радуются, батюшки мои, какая радость!». Сестры ничего не поняли, что она говорит. Вдруг на другой день нечаянно приехал архимандрит и постриг сестер 5 человек в мантию, а 30 человек в рясофор, его никто и не ждал и к постригу не готовились.

Один мужичок рассказывал о таком обстоятельстве. Поехал он зимой в лютую метель к стогу за сеном, издали видит, что около стога обтаяло, и кто-то стоит с воздетыми руками и молится, точно стоя от земли на пол-аршина в воздухе. Мужик испугался, подъехал к стогу и увидел Пашеньку босую и в одной рубашке. Она как его завидела, сейчас же убежала очень быстро, так что мужик и не опомнился, как она из глаз скрылась. Мужик не мог от удивления опомниться. Он был в шубе, и то продрог до костей, от лютой стужи, а она — в одной рубахе и совсем босая и не мерзла. Он было подумал, что это ему померещилось, но то место, где она молилась, совсем обтаяло кругом, и на снегу остались следы ее босых ног. Таких случаев несколько рассказывали в городе,- и все ее считали за рабу Божию, а она избегала всякой человеческой славы, жила как птица небесная, не имея, где главу приклонить.

В Церковь ходила часто. Прибежит и в службу что-нибудь странное выделывает. Она тоже была современницей старца Космы, и он иногда об ее прозорливости отзывался так: «Что меня спрашивать? Чего я знаю на печке лежа? Вон спрашиваете лохматую девку Пашку, она все знает, я ничего не знаю!», А она его звала Кузька-дурак!

Виду Паша была страшного, высокая, черная лицом от жары и ветра, волосы стриженные торчали вверх, рубашка грязная, одни лохмотья, грязные босые ноги. Сколько ей ни давали одежды, она всегда оказывалась раздетой и куда то скоро отдавала одежду.

Незадолго до смерти она пришла в монастырь, в келию к одной сестре и сказала: «Ну, я к тебе умирать пришла, не пойду от тебя». Вскоре блаженная сильно заболела, про-хворала 3 месяца, все время лежала у той сестры в келии. Была не раз напутствована Святыми Тайнами. Скончалась тихо, как бы уснула, утром, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, 21 ноября 1891 г.

Погребена она в монастыре сзади могилы старца Космы и матушки Варвары, и над могилой ее усердные жители города Бирска поставили камень с надписью, что здесь погребена юродивая раба Божия Паша Казанцева.

По запискам м. Т-ны.

(Печатается по изданию: Жизнеописание отечественных подвижников благочестия 18 и 19 веков. Том Ноябрь. М.: Издание Афонского русского Пантелеимоновского монастыря, 1909. С. 115-119. Репринтное издание Введенской Оптиной пустыни, 1994).